читать далее...

Кстати, от старта до выхода дебютника прошло целых семь лет, но потом "Anyone's Daughter" стали регулярно поставлять на рынок свою продукцию. "Adonis", главной достопримечательностью которого служил 24-минутный титульный трек, не являлся чем-то новым в прогрессиве, и большинство обозревателей отметили корни "Eloy" и "Genesis", однако спокойный мелодичный музон порадовал слушателей, и альбом расходился неплохо.

Второй лонгплей вышел еще более доступным для широких масс и не напрягал ни излишней сложностью, ни чрезмерной длительностью звучания (почти все композиции укладывались в 4-минутные рамки, и лишь "Another Day Like Superman" превышала их вдвое). Хотя обе первые пластинки имели достаточный спрос, в третий раз "Anyone's Daughter" решили поставить эксперимент и записать концептуальную программу с по-настоящему прогрессивным звучанием и стихами Германа Гессе. Также группа отказалась от англоязычной лирики, да и вообще от пения и сделала альбом, состоящий из инструментальных сюит и наложенных местами на музыкальный фон повествовательных фрагментов. Лейбл очень удивился такому подходу и, опасаясь провала данной затеи в эпоху диско и новой волны, отказался финансировать "Piktors Verwandlungen". Пришлось музыкантам выкручиваться самостоятельно, и не заглядывая в студию, они сделали живую запись, подобрав лишь нужную площадку и подходящую аудиторию.

Главной же проблемой для них оказалась добыча прав на исполнение текстов Гессе, но с грехом пополам вопрос разрешился, и в 1981-м диск поступил в продажу. Данная работа не только стала классикой немецкого прогрессива, но и принесла определенную прибыль – ведь тираж в 30000 копий для подобного опыта являлся очень удачным.

Однако "Anyone's Daughter" не стали испытывать судьбу дважды и на следующий год вернулись к несколько упрощенным структурам и песенному формату (хотя вокал остался немецкий). Но если "In Blau", обильно сдобренный акустическими гитарами, еще являлся образцом симфо-прога, то доминирующие синтезаторы на "Neue Sterne" означали сдвиг в мэйнстрим-поп. На обоих этих альбомах барабанил уже не Коно, а Петер Шмидт, однако в 1986-м грянули большие перемены, и компанию Уве и Маттиасу составили Гетс Стигер (ударные), Михаэль Браун (вокал, клавишные) и Энди Кеммер (бас). Данная конфигурация протянула недолго и, оставив после себя недоделанный электропоп-альбом "Last Tracks" исчезла в никуда.

Около 15 лет об "Anyone's Daughter" не было ни слуху, ни духу, и лишь на пороге миллениума Карпа и Ульмер возродили проект. Доверив микрофон обладателю более мощного чем у Барета голоса афроамериканцу Андре Карсвеллу и вернувшись к англоязычным текстам, команда тем не менее не стала возвращаться к классическому саунду, а выдала пару модерново-прифанкованных альбомов "Danger World" и "Wrong", почти не напоминавших ранние работы.